Когда Карл находился на полпути между берегом и опорным канатом, жердь прогнулась гораздо ниже уровня ледника, и ботанику пришлось подвигать петлю вверх по склону. Ему удалось однако, благополучно добраться до места соединения стволов.
Наступил «узловой» момент, действительно, петля не могла двигаться дальше, ибо канат преграждал ей путь. Нужно было снять ее с жерди и снова надеть по другую сторону каната.
Карл зашел слишком далеко, чтобы отступить перед такой пустячной трудностью. Он уже обдумал, как ему поступить в данном случае, и только на миг остановился, чтобы передохнуть. Ухватившись рукой за канат, он уселся верхом на жердь и без особого труда перенес петлю по другую сторону каната. Сделав это, он снова «ступил в стремя» и продолжал свой путь.
По мере того как он приближался к противоположному краю пропасти, ему становилось все труднее двигаться, ибо приходилось подниматься кверху, но, вооружившись терпением и напрягая силы, он неуклонно продвигался вперед; все ближе, ближе… наконец стукнулся ногами о ледяную стену.
Еще последнее усилие — и он взобрался на ледник и, отойдя на шаг от края, сорвал шапку и стал махать товарищам. На его торжествующий крик ему ответило с другого края звучное «ура». Но еще более громкое и радостное «ура» огласило ледник, когда через каких-нибудь полчаса все трое стояли рядом, по ту сторону трещины, глядя на оставшуюся позади зияющую пропасть.
Только тот, кому случалось избегнуть страшной опасности, вырваться из тюрьмы или спастись от смерти, может понять, какое глубокое, радостное волнение овладело в этот момент Карлом, Каспаром и Оссару.
Но — увы! — недолго продолжалась их радость; пережитый ими восторг был как бы проблеском света, который быстро угас, когда надвинулась мрачная туча.
Прошло не более десяти минут. Они освободили Фрица из его мохнатой оболочки и направились вниз по леднику, спеша выбраться из этого мрачного ущелья. Но не сделали они и пятисот шагов, как вдруг остановились; все трое побледнели и в ужасе преглянулись между собой.