- Главная
- Camp America
- В дебрях Центральной Азии(ч.1)
- В дебрях Центральной Азии(ч.2)
- Предисловие
- В объятиях Шамбалы(ч.1)
- В объятиях Шамбалы(ч.2)
- Гений места(ч.1)
- Гений места(ч.2)
- Гений места(ч.3)
- Десять прогулок по Васильевскому
- Дикая Африка(ч.1)
- Дикая Африка(ч.2)
- Книга о разнообразии мира(ч.1)
- Книга о разнообразии мира(ч.2)
- Москва. Мелочи жизни
- Неоконченное путешествие(ч.1)
- Неоконченное путешествие(ч.2)
- Неоконченное путешествие(ч.3)
- Отчаянное путешествие(ч.1)
- Отчаянное путешествие(ч.2)
- Охотники за растениями(ч.1)
- Охотники за растениями(ч.2)
- Подвиги русских офицеров(ч.1)
- Подвиги русских офицеров(ч.2)
- Подвиги русских офицеров(ч.3)
- Ползуны
- Практика вольных путешествий
- Трагическое послание древних(ч.1)
- Трагическое послание древних(ч.2)
- Тунис
- Через Антарктиду(ч.1)
- Через Антарктиду(ч.2)
- Эти странные австралийцы
- Эти странные греки
- Эти странные датчане
- Эти странные испанцы
- Эти странные поляки
- Эти странные французы
Идейно Стриндберг — аналог Мунка (как психологически — Гамсун). Томас Манн сказал про Стриндберга то, что можно отнести и к Мунку: «Нигде в литературе не найти комедии более дьявольской, чем его супружеская жизнь, его слабость к женщине и ужас перед нею».
Женщину можно бояться и потому не обладать — случай Андерсена; можно обладать и потому бояться — случай Мунка. (Тезис, приложимый не только к женщинам — но и к деньгам, например, к оружию, к наркотикам, ко всему сильнодействующему.) У красавца Мунка было множество коротких романов, но, как вспоминает его Эккерман — Рольф Стенерсен, ни одну женщину он не вспоминал с удовольствием и благодарностью. Он обладал силой притяжения, его преследовали поклонницы, но он неизменно убегал. Иногда буквально и вульгарно: выходил из вагона на полустанке и садился во встречный поезд. Был против брака, боялся оказаться под властью. Половой акт воспринимал как спаривание со смертью: мужчина, живущий с женщиной, уничтожает в себе нечто важное. («Страх — это женственное бессилие, в котором свобода теряет сознание…» — Кьеркегор.) «Смерть Марата» выглядит пародийно, потому что сняты все исторические аллюзии: просто женщина убивает мужчину. Даже мунковские наброски из борделей — в отличие от тулуз-лотрековских — полны ужаса и отвращения.
Женщина как носитель смерти: можно представить, в каком кольце врагов, на какой передовой ощущал себя Мунк, имевший у женщин оглушительный успех. При его страхе смерти, которой он боялся как художник: «Смерть — это когда тебе вырвут глаза, чтоб ничего больше не видеть. Как оказаться запертым в погребе. Забытый всеми. Дверь захлопнули и ушли. Ничего не видишь и чувствуешь только сырой запах гниения». Концепция не столько атеиста, сколько эстета.
Под одним своим полотном Мунк написал: «Улыбка женщины — это улыбка смерти». Вот и в самой — после «Крика» — его знаменитой картине на лице женщины блуждает странная зловещая усмешка. То-то Мунк не знал, как ее назвать: она и «Мадонна», и «Зачатие». Большая — не сказать больше — разница! Либо — чудовищное святотатство, эротическая фантазия на тему Благовещения; либо — чистое язычество, обожествление оргазма как жизнетворного акта.