Я встал и вновь уставился на монумент, который сам же нелепо назвал «латино — американским». Мой пристальный взгляд показался мне глуповатым. Я помотал головой, как бы желая поумнеть, но мне этого не удалось — я имел лишь кое-какую возможность констатировать величие мироздания, но не имел никакой возможности влиять на него. — А ведь Мертвые могли и могут влиять на мироздание, — подумалось мне.

Пятый Элемент параллельного мира
Резким порывом ветра у меня из рук вырвало полевую тетрадь. Я погнался за ней и, снова взяв ее в руки, ощутил радость — простую элементарную трехмерную радость, схожую с радостью котенка, поймавшего мышь.
— Давай-ка еще поанализирую, — почти вслух важно сказал я сам себе. — Что там в виде летающей тарелки видится? Да еще и четыре кружка рядом.
Я думал и думал на эту тему, при этом прекрасно понимая, что мои размышления носят характер «фантазий на свободную тему» и в любом случае останутся бездоказательными, тем более что я не мог быть убежден, что изображения на этом монументе не являются «работой ветра». Но кто может запретить человеку, пусть даже сравнительно примитивному трехмерному человеку, думать! Ведь Бог открывает какие-то истины только тем людям, которые думают, всей своей душой взывая к овладению знаниями.
Факт изображения «летающей тарелки» мне явно не нравился. Вызывало сомнение, что мудрые древние люди наряду с изображениями такого толка, как четыре Коренные Человеческие Расы и Царство Мертвых, изобразили еще и свой летательный аппарат, — ведь даже мы, символизируя какие-то исторические вехи, почти никогда не включаем туда изображения самолетов.
— Этими четырьмя кружками и овалом, внутрь которого тоже включено два кружка, наверняка изображено что-то очень значимое и величественное, — думалось мне. — Но что?
И тут легко, безо всякого напряга выплыло предположение, что таким образом, символически, была показана энергия пяти элементов, с помощью которой, как написано в тибетских текстах, был построен Город Богов.