Кто-то в этом Каменном Доме находит Великое Счастье, а кто-то находит просто смерть… Через мучения умирающего старика.
Я вдруг ясно и четко, как наяву, почувствовал значимость мыслей человека и стал даже бояться того, что какая-то поганенькая мысль посетит мое сознание; в этом странном Городе Богов, где я находился, было все обострено — и чувства, и мысли, и многое другое. Мне даже стало казаться, что мысль человека здесь находится как бы на острие ножа и способна легко склониться в ту или иную сторону, где находятся или Великое Счастье, или Фатальный Конец.
— Счастье состоит, наверное, в том, что через «Дом» можно попасть в прекрасный подземный мир Шамбалы, — высказал я предположение, посмотрев на монаха.
Я не знаю этого, не читал еще… — простодушно сказал монах.
— Но я знаю, что на одной из стен Дома Счастливого Камня есть большое квадратное отверстие, с внутренней стороны прикрытое каменной плитой. Есть еще несколько маленьких отверстий, которые тоже можно увидеть. Но подходить ни к одному из этих отверстий нельзя — человек, сделавший это, обязательно понесет тяжелую Божью кару.
— Врата в Шамбалу… — мечтательно произнес я. — Если бы знать заклинание, то врата могли бы и открыться.
— Мне говорили про это заклинание. Но никто не сможет прочитать его, никто, пока на то не будет Божьей воли. Только очень и очень редким людям Бог дает возможность узнать это заклинание, чтобы войти внутрь Дома Счастливого Камня и обрести Великое и Вечное Счастье.
Через минуту молчания я спросил:
— А в Долине Смерти Вы не были?
— Нет, не был.
— Про два камня там, в Долине Смерти, слышали? Ну, про те камни, рядом с которыми идет суд Совести Бога Смерти Ямы?
— Что-то слышал, но знаю плохо.
Монах на некоторое время замолчал, потом, подняв руку, показал на монументы Гомпо-Панг и Дом Счастливого Камня и мягко, на полутонах сказал:
— Каждый паломник поклоняется этим монументам.
Монах опять замолчал. Через минуту он, не поднимая головы, тихо проговорил:
— Есть еще третий монумент, которому обязательно поклоняются паломники.