А жизнь, как назло, проходит мирно, пупок не всегда оголишь, а этот «качок» все ходит и ходит рядом, порой даже в мороз по-дурацки одевая короткую маечку без рукавов.
Более умная категория «золотых сюжетчиц», не столь сильно обращающих внимание на пупок, выбирает «объектом любви» мужичка с короткой шеей, в складки которой навечно «впаяна» золотая цепь. Такой выбор, возможно, связан с подспудным желанием женщин видеть рядом с собой то, от чего «пахнет мужиком», а короткая шея воспринимается как главный признак мужественности, тем более что красота шеи (не длиннее одного позвонка!) подчеркнута золотой цепью. Вначале кажется очень милым виснуть на этой бычьей шее (или на цепи), но потом это надоедает так же, как надоедает делать одно и то же упражнение во время утренней зарядки, да и… жизнь с «шеей» становится унылой, ведь не в шее, все-таки, дело.
Еще более умная категория «золотых сюжетчиц», которые обращают внимание больше на украшательство своей шеи, «объектом любви» склонна выбирать артистов, видных ученых, депутатов и тому подобный интеллектуальный контингент, лишь бы он не был слишком дряхлым. Несмотря на то, что шеи у этого контингента мужчин бывают чаще тонкими и отличаются нелепо выпяченными кадыками, «золотая сюжетчица» понимает, что главное, за что можно любить мужчину, — это ум. А если ум облачен еще и в известное имя — вообще шик! Гордость берет, когда идешь рядом с ним — неказистым, потому что у него, неказистого, хватает ума говорить всем и всегда, что она, именно она, осчастливила его, и он сейчас в таком творческом порыве, таком… Подруги, стоящие под ручку кто с «качком», кто с «шеей», от зависти пухнут, ведь их милые двух слов связать не могут, а только крутят отсутствующей шеей или надувают грудную клетку.
Но… постепенно, очень постепенно начинает проявляться противоречие, потому что «объект любви» любит все же больше не ее, «золотую», а свою науку или какое-нибудь там артистическое творчество, да еще и имеет наглость постоянно говорить с ней об этом самом творчестве (пропади оно пропадом!), тогда как он — этот «объект» с тонкой шеей — должен все свое красноречие, весь свой творческий порыв и все свое время посвящать ей — «золотой».